Секреты успеха от Людмилы Азаркевич

Гостем очередного выпуска авторской программы
Сергея Новикова «Диалоги» (телеканалы ОТР и «Регион­67») стала редактор газеты «Руднянский голос», заслуженный работник культуры Российской Федерации Людмила Азаркевич. Предлагаем вашему вниманию газетный вариант этой беседы

 

– Здравствуйте, Людмила Эдуардовна.

– Здравствуйте, Сергей Витальевич.

– Я Вас приветствую в программе «Диалоги». Во­первых, хочу поздравить с прошедшим юбилеем, не буду называть эту цифру, и со вторым юбилеем – 30­летием в должности главного редактора. Так что эти цветы Вам.

– Спасибо.

– Людмила, может быть будем как в жизни – на «ты»? Все­таки, давно мы знакомы.

– Да, конечно. И мне так удобнее.

– Что интересно, живём в разных городах, встречаемся не часто, но я насчитал пять моментов, которые нас объединяют. Первый – мы с тобой журналисты, второй – мы с тобой главные редакторы, мы оба 30 лет как главные редакторы, мы заслуженные работники культуры Российской Федерации. И пятый момент – депутатство. Ты ведь до сих пор депутат?

– Да.

– А у меня в биографии 8 лет депутатского стажа. Вот целых пять пересечений, так что легко будем общаться, я думаю.

Итак, тридцать лет главным редактором… А вообще это хорошо или плохо? Здесь больше плюсов или минусов, как ты думаешь?

– Смотря в каком коллективе, наверное… Но я считаю, что здесь больше плюсов, потому что есть возможность, есть время и создать коллектив, и выстроить газету, и отношения в коллективе. А когда идёт частая смена редакторов… Вот интересный факт – у нас до Веры Константиновны была, как я называю, «мужская эпоха», и были все редакторы мужчины.

– Извини, перебью, надо пояснить, что Вера Константиновна Тонн, это многолетний секретарь Смоленского отделения Союза журналистов СССР и России, а до этого она была редактором руднянской газеты.

– Да. Так вот до 1962 года у нас были только мужчины редакторы и их сменилось столько, что не успевали запоминать. А с Верой Константиновной пришла «женская эпоха» в газету тогда ещё «Заветы Ильича». Вера Константиновна проработала редактором 20 лет. И, благодаря тому что она проработала 20 лет, она создала хороший, крепкий, сильный коллектив, она сделала лучшую газету в области, я считаю, потому что мы всё время завоёвывали всякие призы. Людмиле Петровне Стерховой она оставила очень добротный коллектив, который способен был делать хорошую газету. Конечно, нам, молодым очень трудно с Верой Константиновной работалось. Она была очень строгий, даже где­то жёсткий руководитель. Всё по минутам, всё по часам. Вот сейчас я не понимаю, как можно было дать человеку два дня на написание очерка. Ну как можно написать очерк о человеке за два дня? Это же надо подумать, надо поработать. А Людмила Петровна пришла – демократичная, молодая. Она выросла в нашем коллективе, и мы были все молодые. Здесь уже рождались другие традиции, общие семейные праздники, например. Восемь лет она была главным редактором. А что касается меня, то я никогда не хотела быть административным работником. Мне так нравилось писать, мне нравились командировки. Я бы, кажется, не вылезала бы из них. Но Людмила Петровна твёрдо решила уехать в Смоленск, и мне сказали: «Надо!».

– А как насчёт того, что «глаз замыливается» у редактора за столько лет?

– А это же от человека зависит. Да, я очень этого боялась. Я боялась двух вещей: вот именно чтоб не замылился глаз, и поэтому я поставила задачу перед коллективом: мы всё время, каждый год должны придумывать какие­то новые рубрики, новые темы, мы не должны останавливаться. Да, хорошая газета, нас хвалят, ну так что – давайте будем так ровненько, спокойненько и жить дальше? Нет! Если только мы будем ровненько, спокойненько, попомните моё слово: даже не через год, а раньше нас обскачут молодые, более креативные, более талантливые. Я долго не могу сидеть на одном, мне надо постоянно какое­то движение, мне надо что­то придумывать, поэтому глаз здесь никак не замыливается. И еще очень боялась чтобы про меня не сказали, когда я буду уходить, что вот она сидела последние годы, уже знала, что дорабатывает, поэтому ей ничего не надо…

– Ну, впереди ещё много лет, я надеюсь. Я знаю, что, действительно, «Руднянский голос», он же «Заветы Ильича», всегда как­то эта газета выделялась,если говороить о районной прессе. Ее всем ставили в пример.

Людмила, по­разному люди приходят в журналистику. Вот мне, например, надо было для этого напиться с космонавтом, по этой причине покинуть обком комсомола, совершенно случайно попасть в комитет по телевидению и радиовещанию и начать работать на областном радио. То есть это было абсолютно случайное стечение обстоятельств. У тебя­то совсем другая история. Ты, насколько я знаю, уже в школе начала писать в районную газету.

– Так дело в том, что у меня тоже это случайное стечение обстоятельств. Я никогда не думала и не мечтала об этой профессии. Журналистом? А кто это такой? Что это такое? Я чётко знала, что буду учителем русского языка и литературы, всё! Это было как «Отче наш». Но отмечалось тридцатилетие Победы, а у нас в Шеровичской восьмилетней школе была очень интересная пионервожатая Шестернёва Лидия Евдокимовна. Вот ей надо было, чтобы всё у нас было не так, как во всех школах района. И был почётный караул возле Братской могилы и у памятника «Погибшим землякам», и митинг, и соревнования, весь день был очень насыщенным. Она меня попросила: «Напиши заметку в районную газету». А меня, потому что я писала сочинения очень хорошо, иногда писала и себе, и одноклассникам, кто просил написать. К слову, расскажу такой случай. Приехал как­то мой одноклассник, он учился в Демидовском совхозе­техникуме, мы с ним за одной партой сидели, и попросил: «Напиши мне на конкурс сочинение». Я ему написала, он приезжает через неделю в панике и говорит: «Что ты наделала? Зачем так хорошо написала? Я занял первое место в районе, теперь меня посылают в область» (смеется). Так вот я написала эту заметку без задней мысли, и учительница отнесла ее в редакцию. Школьную тему там тогда вела Елена Михайловна Лаврухина, она прочитала, позвонила в колхоз отцу, который работал главным агрономом, и попросила, чтобы я пришла в редакцию. Я точно так, как и сегодня в «Диалоги», шла, тряслась в эту редакцию, но меня настолько доброжелательно встретили! И Лена взяла сразу меня под свою опеку, и как­то так получилось, что я уже в 9­м классе средней школы стала работать в газете.

– Ну мы тебя тоже, по­моему, доброжелательно встретили…

– Да, спасибо. Очень хорошо встретили. Потом я закончила 10 классов, меня уже в штат включили, поэтому я заканчивала заочно смоленский пединститут.

– Так вот в связи с этим, Людмила, много разговоров идёт и дискуссий: а вообще обязательно ли журналисту иметь журналистское образование, специальное, как ты считаешь?

– Я считаю, что нет. Вот пример. Был у вас в «Диалогах» сотрудник нашей газеты Виктор Васильевич Кудрявцев, у него за плечами культ­просвет­училище, но он умнейший человек, сильный журналист.

– Он и поэт замечательный. Один из моих любимых.

– Да. Или вот Елена Ивановна Карабутова, работает уже 35 лет. Она вообще закончила техникум молочного производства, но замечательно пишет, очень грамотный журналист. И был у нас парень, случайно к нам попал, который закончил Беларусский государственный университет, факультет журналистики. Правили его без конца. Он обижался: как так? У него единственного в редакции факультет журналистики, а его безбожно правят. К сожалению, он так и не научился хорошо писать. Так что можно иметь специальное образование, но ничего не уметь.

– Вот в чём, собственно, особенность, может даже прелесть нашей профессии. Я тоже с этими примерами сталкивался: из МГУ приходили люди, и, как говорится, – полный ноль. И приходили люди со средним специальным образованием, очень далеким от журналистики, и становились прекрасными журналистами. Здесь, всё­таки, или это дано, или не дано. Важно, чтобы кто­то, заметил, подтолкнул – как Елена Лаврухина тебя заметила – ну, а мне судьба космонавта послала. Шутки шутками, но, действительно, так оно и есть. Хорошо, а высшее образование обязательно? Какое­нибудь?

– Не знаю. Нет чёткого ответа. Если оно ему нужно, но не ради диплома, а ради профессии, то это одно, ну а ради диплома… Вот у нас в «Руднянском голосе» с высшим образованием только половина коллектива, но работают очень профессионально.

– А ты посоветуешь молодым нашим телезрителям сейчас идти в журналистику? Выпускникам школ или выпускникам вузов?

– Пробовать себя надо. Если нравится журналистика, иди в газету и начинай работать. Факультет факультетом, а реальная жизнь и реальная газета, особенно районная, когда ты и швец, и жнец, и на дуде игрец, это совсем другое. Но, все же человек должен с этим родиться. Если это его…

– …оно проявится.

– Да, а если не его, он уйдёт. У нас тоже очень много приходило внештатных авторов, которым мы давали направления на факультет журналистики, а потом они находили себя в другой профессии. Потому что это очень тяжелый труд, что мне тебе объяснять, когда сегодня ты вообще смотреть не хочешь на ручку, а тебе надо срочно написать в номер материал. Или когда ты хочешь и любишь писать, например, о культуре, как у нас Кудрявцев, а ему надо писать о строительстве или промышленности, от которых он далёк.

– Я помню, как председатель радиокомитета, когда он хотел меня наказать за строптивость, то посылал на фермы записывать доярок, свинарок, прекрасно понимая, что я очень далёк от села и всех его проблем. Но хочу сказать, что очень хорошо с доярками мы находили общий язык, потому что тогда на любой ферме были обязательно две вещи: портрет Брежнева и бутылка портвейна. Поэтому всё как­то получалось само собой.

Но, если говорить о кадрах, конечно, это самая больная проблема вообще сейчас для всех средств массовой информации – и для областных, и для городских, и, тем более, для районных. Вот, вроде, есть у нас отделение журналистики в Смоленском государственном университете, но я, честно говоря, не понимаю, где они потом растворяются? Идут в какие­то пресс­службы, у нас же сейчас во всех «горводоканалах», условно говоря, есть свои пресс­службы, или то, что называется «по связям с общественностью». Ну, не хотят они, а, главное, не готовы, вот о чём ты говоришь, за два или за три дня – очерк написать, прийти и заниматься этой черновой журналистской работой, которая представляет собой конвейер… Как «Руднянский голос» выходит из положения?

– Знаешь, у нас никогда не было проблемы кадровой. Кадры у нас были стабильные, и работали люди по много лет. Сейчас происходит смена кадров, приходят новые, но они тоже остаются. Я сейчас объясню, почему. Я для себя, когда стала редактором, чётко решила –
не хочу быть такой же жёсткой, как Вера Константиновна Тонн. Мне хочется, чтобы коллектив стал семьёй, потому что мы проводим большую часть своего времени именно на работе, и я не хотела, чтобы люди просыпались утром: «Ой, надо идти на работу. Ой, как же я не хочу на эту работу. Как же доработать до выходного»… Мне хотелось создать им такие условия, чтобы они чувствовали себя здесь комфортно, и получилась бы семья, и мы сейчас редакцию называем семьёй. Утром мы приходим, быстренько разбираемся с делами и садимся пить чай все. И мы всё знаем: у кого заболел ребёнок, у кого проблемы с мужем, у кого сегодня суп не получился. И я всегда с ними, и я знаю, чем живет мой коллектив, где нужно чуть­чуть нажать, а где надо подождать, отступить. У нас родилась такая традиция: мы праздник, допустим, свой профессиональный отмечаем как семейный. Приходить без мужей и жён категорически не приветствуется. Я говорю: ну если не может прийти муж, значит оставайся дома и ты. Я готовлюсь и стараюсь о каждом рассказать, о его положительном вкладе за этот год и в коллектив, и в газету. Кому слушать? Коллегам? Коллеги и так знают. А муж, что он знает о своей жене, или жена о муже? И вот эти праздники ещё больше нас сближают. У меня никогда не существовало системы наказания. Я за 30 лет объявила, наверное, один выговор. Мне всегда хотелось, чтобы людям работалось хорошо, поэтому от меня не уходили. И сейчас пришли молодые. Идет смена поколений. Мне иногда говорят: вот если бы мы в своё время допустили такую ошибку, ты бы тут ругала нас вовсю, а им ты всё так спокойно объясняешь. Да потому что мы были ровесники и было возможно поругаться. А сейчас пришли мои дети, их надо учить. Пришла пора отдавать долги. Учили нас, терпели нас, переписывали, как Лена Лаврухина: раз заставит меня переписать – перепишу, два заставит – не понравится ей, сядет, напишет и мне положит. Точно так и нам надо. Они только пришли, они многого не знают, это мы умные такие, работаем по 30, по 35, и по 40 лет, а им ещё работать и работать. Знаешь, Сергей, и приходят они ко мне ну все такие хорошие. Вот говорят: молодежь сейчас вся не такая, а у меня она вся правильная, такая, какими были мы в то советское время.

– В «Смоленских новостях», конечно, много кого сменилось. Но будем объективны: областной центр – это областной центр, здесь есть куда ещё уйти. Всё­таки в Рудне нет больше мест, куда могли бы уйти люди с этим журналистским призванием. Но ты права абсолютно: здесь нужна золотая середина – и требовательность, и нежность.

– Да, да, нужны и кнут, и пряник.

– Слушать коллег надо, но решение­то всё равно принимает один человек, в данном случае редактор. Знаешь, есть такой известный журналист Андрей Иллеш, и вот как он писал про Игоря Голембиовского, царство ему небесное, был такой знаменитый редактор «Известий»: «Глядя на Голембиовского, я понимал, что нет так более ранящей человека доолжности, чем главный редактор, потому что здесь ответственность без передышки, боль без выходных». Вот так красиво сказал, но, в общем­то, во многом это правильно. Мы, конечно, можем много с тобой здесь плакаться и будем правы, потому что только когда сам журналист садится в это кресло, тогда только он понимает, что это за должность. А до этого многие думают, что оно само идёт всё как идёт, и что он там о себе возомнил, этот редактор?

– Я согласна на 200 процентов.

– А ты сама пишешь?

– Да, я пишущий редактор. К сожалению, хороший администратор из меня так и не получился.

– Ну, конечно! Семью же создала в газете. Я имею в виду газетную семью.

– Дело в том, что я не могу не писать. И как только у меня свободная минутка – пишу. Пишу много. Может быть, даже в ущерб… Но у меня хороший зам, Школьская Елена Евгеньевна. Она подхватывает тогда то, что я не доделала, она видит, что я вся нынче в материале.

– Действительно, если ты уже с этим родился, то трудно от этого отрешиться, почему я и сотрудничаю с телевидением параллельно (не хочется в газете отнимать хлеб у своих корреспондентов, то бишь, гонорар), чтобы иметь эту творческую отдушину, потому что административная работа в чистом виде, конечно, просто загонит в гроб, мне кажется, любого.

– Мне проще написать очерк о человеке, чем один приказ. Ну, такая я родилась, ничего с этим не поделаешь.

– Ещё об одной проблеме, самой сложной. Вот что пишет один главный редактор о своей и нашей с тобой судьбе: «Можно назначить даже самого что ни на есть твёрдого человека, но ему всё равно придётся вышаркиваться и находиться под постоянным давлением. А защищён ты только умением выворачиваться». Это и про тебя тоже?

– Не знаю… Может быть мне и здесь повезло. Я буду говорить только о себе и о своей газете. Я 30 лет работаю редактором, а Юрий Иванович Ивашкин – 25 лет Главой. И ему, когда он пришёл, нужна была трибуна, ему надо было всё доносить до населения. Это сейчас пресс­служба, а тогда я должна была и днём, и вечером быть на всех мероприятиях рядом, чтобы всё осветить, обо всём рассказать, всё донести до людей. Ему это важно было. Это была в газете его ниша – информация о работе администрации. Но он не лез в нашу нишу: вы там делайте свои рубрики, претворяйте свои творческие замыслы. И я хочу сказать, что он никогда не потребовал у меня принести газету ему до того, как она вышла в свет. Вот уж чего не было, того не было. Были материалы, с которыми он был не согласен, и я с ним соглашалась, что, действительно, надо было послушать другую точку зрения и потом это всё описать.

– Передавай привет Юрию Ивановичу, потому что мы с ним знакомы ну, по крайней мере с 94­го года, когда были депутатами областной Думы первого созыва. Он всё время меня зовёт в Рудню, а я всё не приезжаю, но, действительно, в нём есть какая­то демократическая жилка. Наверное, всякое там бывает у вас, но мне кажется, он как никто другой понимает то, о чем как­то сказал Путин. У меня к нему своё отношение, но тут он хорошо сказал: «Свободная пресса может быть врагом только для жуликов, казнокрадов и преступников, а для власти, как таковой, которая служит народу, не может быть такой ситуации», то есть не может быть давления на прессу, так что слава богу, что в Руднянском районе Юрий Иванович так себя и ведёт.

Что никогда не может появиться в «Руднянском голосе»? Какие публикации?

– Я очень не люблю этих всех, как я говорю, тявканий из­за угла. Вот кто­то где­то что­то сказал, и надо это всё быстренько нести в газету. Пусть этот факт будет, но должна быть и другая точка зрения. Я всё время говорю своим журналистам: пишите, что это плохо, это не так, но ведь проблему надо устранять и устранять надо всем вместе, ведь мы живём в одном районе, и все вместе тогда уже должны как­то добиваться того, чтобы был результат.

– Еще одна цитата. «И теперь время хорошее, но для нашего брата, газетчика, то время лучше было, по той самой причине, что огня и правды в людях больше было. Прежде что ни писака был, то богатырь, рыцарь без страха и упрека, мученик, страдалец. А теперь? Взгляни, русская земля, на пишущих сынов твоих и устыдися! Где вы, истинные писатели, публицисты и другие ратоборцы? Нигде! Теперь все пишут. Кто хочет, тот и пишет. Прежде гнались за правдой, а нонче пошла погоня за словцом красным да за копейкой, чтоб ей пусто было!». Кто и когда, как ты думаешь, такое написал? Это рассказ Чехова, который называется «Корреспондент», 1882 год. Ну, прямо про наше же время! Я сейчас не про Рудню или про Смоленск, а в целом. Как тебе состояние российской журналистики, газетной журналистики сегодня?

– Что я хочу сказать? Конечно, сейчас настоящих журналистов, маститых, мэтров, остались единицы. Раньше ведь мы как учились – по областным газетам, по центральным газетам. Вера Константиновна что только ни выписывала, была загружена вся редакция снизу доверху. И читки устраивались каждый понедельник. Я, допустим, Татьяну Тэсс читала, Аграновского, я училась у них и очень многому научилась. Ну, а сейчас… Может быть, я не всю прессу просматриваю, но нет глубокой журналистики. Сейчас всё больше как­то по верхам – схватить какой­то жареный факт и раскрутить его. А серьезных материалов, публицистики, разнообразия жанров – этого, конечно, нет.

– А как ты относишься к блогерам?

– Я вообще, честно говоря, к соцсетям отношусь очень негативно. Мне это всё не нравится. Когда у человека нет ответственности, когда даже поспорить и высказать своё мнение он не может достойно и аргументировано. Всё на уровне перебрёха какого­то. Эмоции выплеснул, а дальше хоть трава не расти.

– Ну, сравнивать журналистику и блогерство, это всё равно что сравнивать, например, селфи, которые делает каждый, со снимками Юрия Роста, например, или каких­то других знаменитых фотографов. Может быть, и журналистов хороших всё меньше и меньше, потому что все вдруг решили, что, как можно стать якобы фотохудожником, сфотографировав себя на шашлыках, так можно стать журналистом, написав нечто, как он думает, очень умное. Поэтому это, конечно, проблема.

Сейчас ты возглавляешь «Западную объединённую редакцию». Это газета «Велижская новь», «Поречанка» демидовская и «Руднянский голос». Ну, и что? Это хорошо или плохо?

– Скорее хорошо, чем плохо. Этот год мы ещё как бы притирались, решали финансовые вопросы. У них проблемы с кадрами. Мы можем помочь, у нас они есть. Их надо немножко подтягивать по вёрстке, надо было уже давно им перейти на InDesign. Конечно, у них сейчас появилось больше времени для творчества, потому что вся финансовая сторона у нас, и занимаемся ей мы, и несу ответственность уже я. Там хорошие редакторы, ответственные, за которыми не надо бегать и проверять каждую статью. Я им дала полную свободу, я не диктую им свои условия. Если я начну диктовать свои условия и делать так, как делает Рудня, это уже не будет ни Велиж и ни Демидов.

– Вот это мудро очень.

– У них свои традиции, но я читаю и потом звоню: вот на это обратите внимание, приедте к нам поучитесь, пришлите своих верстальщиков к нам поучиться, мы покажем, как это правильно делать. Так что я считаю, что в данной ситуации – это правильный шаг. Вот в прошлом году у них денег не хватало, мы за счёт своих средств поддержали тот же Демидов, у которого было бедственное финансовое положение.

– Я знаю, что ты очень авторитетный человек в Руднянском районе, не случайно тебя уже который созыв избирают депутатом.

– Да, с 95­го года.

– Так вот, вопрос по теме. Недавно Смоленский городской Совет принял решение, что председатель и заместители будут работать на общественных началах, то есть не на зарплате. А в Руднянском Совете как?

– У нас выплачивается зарплата председателю Совета.

– Ты за какой вариант?

– Пока однозначного решения нет. Посмотрим, как в Смоленске это будет проходить. Потому что экономия для бюджета, конечно, явная, но вот сейчас, допустим, моего зама избрали главой поселения на не освобождённой основе. И даже сейчас, по первым месяцам, я смотрю: то ей надо документы какие­то подписать, то у нее Совет, то комиссия. Но это она у меня работает, мы в одной сфере, и администрация является учредителем газеты, а если бы её выбрали, а она работала на предприятии? Ну, какой руководитель будет терпеть? Скажет: «Ну, ты или тут работай, или уже в свой Совет уходи». Поэтому, не знаю…

– Практика покажет, но, между нами говоря, не дай Бог, в редакции иметь депутата. Ну, ещё главный редактор, ладно, а если журналист – депутат, то это очень сложно.

Возвращаясь к нашей основной теме, журналистской, редакторской, хочу вспомнить слова мудрого философа XIX века Владимира Одоевского. Он так писал: «Перо пишет плохо, пока в чернильницу не капнешь две­три капли собственной крови». Я думаю, что наша с тобой работа – она вот такая, наша, журналистская. Но мы счастливые люди, конечно, с тобой, потому что нашли своё дело, а на это и крови не жалко.

– Это очень важно найти своё дело. И я счастлива, что занимаюсь тем, что мне нравится.

– Я ещё раз поздравляю тебя, Людмила Эдуардовна, со всеми датами и желаю, конечно, и тебе лично и «Руднянском голосу», всему коллективу больших успехов. Спасибо.

– Спасибо, Сергей Витальевич.

 

P.S. Видеоверсию беседы смотрите на сайте газеты «Смоленские

новости» в разделе «Видео».