Семена, технологии, техника – всё импорт

В РАН рассказали о том, как поддержать выпуск отечественной сельхозпродукции.

А борщ—то уже не наш! Семена овощей борщевого набора почти на сто процентов закупаются за рубежом. И если на этот год агрохолдингам еще хватит посадочного материала, чтобы обеспечить страну свеклой, луком и морковью, то насчет 2023-го у специалистов такой уверенности нет.

Вице-президент РАН Ирина Донник, курирующая сельскохозяйственное направление в науке, рассказала, чем сейчас могут помочь отечественные селекционеры и как обстоят дела в животноводстве.

– Ирина Михайловна, как же так вышло, что мы остались без своего борщевого набора?

– За эти годы почти весь рынок сельскохозяйственных земель перешел к крупным российским холдингам, объединившим под собой до 80 процентов хозяйств в разных регионах. Если средний колхоз или совхоз раньше имел около 2–4 тысяч гектаров, то нынешние холдинги – это 600–700 тысяч га российских полей. То, что мы видим сейчас в магазинах, – всё производится в основном такими агрохолдингами. Но, к сожалению, все они до сих пор работают с импортными семенами, технологиями и техникой.

– Так можно ли верить данным о том, что с 2023 года даже они останутся без посевного материала?

– Перспектив голода в стране нет. Нормальные, рачительные хозяева уже давно запаслись и семенами, и удобрениями, и ГСМ. Запасы есть и на 2023 год.

– А когда зарубежные поставки семян закончатся, что будем делать? Есть ли у нас хоть какой—то задел по производству своей продукции?

– Неимоверными усилиями нам удалось удержать только свою пшеницу, хотя и ее пытались заменить своими сортами зарубежные поставщики. По остальным культурам ситуация следующая: подсолнечник у нас сейчас свой лишь на 50–70%, кукуруза – на 40–50%, картофель – второй наш хлеб – на 70– 75%, а сахарная свекла, лук, морковь, капуста – почти на 100 процентов идут из-за рубежа.

– Но не может быть, чтобы наши не производили семян! Сейчас, когда, казалось бы, все всё поняли, должно что—то сдвинуться в лучшую сторону.

– Наши селекционеры работают, несмотря ни на что. У нас есть организации с мощным овощным направлением: Федеральный научный центр овощеводства, Тимирязевская академия… Они выводят свои сорта, доводя до определенного количества оригинальных семян, например, получают экспериментально до нескольких сот-тысяч килограммов. Но это не тысячи тонн, на всю страну не хватит.

– Что мешает им увеличить выпуск семян до тысяч тонн и отодвинуть западных поставщиков?

– Отсутствие спроса со стороны бизнеса, то есть агрокомпаний. Их давно подсадили на «иглу» зарубежных технологий, и теперь им очень непросто отказаться от зарубежной продукции. Мы оказались в ситуации, когда нам надо конкурировать с нуля с «матерыми», закаленными в многолетней борьбе поставщиками из Нидерландов, Германии, Испании, Франции за рынки сбыта.

Россия для них лакомый кусок, от которого они просто так не откажутся, а если надо будет, используют нашу зависимость от них в политических целях.

– Кто—то уже в чем—то нам отказал после 2014 года или после 24 февраля 2022-го?

– Насколько я знаю от представителей союзов производителей, таких явных фактов нет.

Приведу вам пример того, как действуют иностранные компании. Заходит к нам на рынок со своими семенами сахарной свеклы компания из Нидерландов и обращаются к директору сельхозпредприятия: «Возьми мои семена свеклы, я тебе гарантирую хороший результат, на 10% больше среднего. В комплекте с семенами ты получишь по льготной цене удобрения и средства для борьбы с вредителями. Всю линейку сразу поставлю».

Но самое главное, чем они «покупают» наших предпринимателей, так это тем, что гарантируют скупить у них весь урожай, если они не смогут его сами продать. Это происходит сплошь и рядом, сельское хозяйство – рискованный бизнес, который очень зависит от погоды, от перенасыщенности рынка, если погода, к примеру, благоприятствует урожаю и прочая.

Наши институты, естественно, такие гарантии бизнесменам дать не могут.

– Как же всё работало до прихода в страну иностранных поставщиков, в годы развитого социализма?

– Раньше у всех семеноводческих НИИ были опытные хозяйства. Им было разрешено заниматься опытным производством. Ведь одно дело вывести сорт в институте. Но с ним же надо постоянно работать, периодически улучшать. Иначе он сойдет на нет.

Получается, что специалисты должны его периодически калибровать, оставляя только сильные семена, дорабатывать с разных сторон. И на каком-то этапе, после государственных сортоиспытаний, его надо тиражировать.

Как правило, опытные хозяйства при НИИ могли дать только десятки тонн. А на страну требуется, допустим, 100 тысяч тонн.

Миссию тиражирования сорта брали на себя уже семеноводческие хозяйства, которые давали одинаково качественные семена в больших количествах. Сейчас таких семеноводческих хозяйств нет. И даже в сегодняшнем законе о семеноводстве опять таких хозяйств не просматривается… А надо было бы создать реестр семеноводческих хозяйств по каждой основной культуре и давать им всевозможные преференции на эту работу.

– А семена огурцов с помидорами у нас тоже импортные?

– Полностью! Сейчас очень развиты технологии тепличных комплексов. Они строятся иностранными специалистами, на иностранном оборудовании, по иностранным технологиям. Как-то наши овощеводы попытались зайти туда со своими сортами, но оказалось, что юридически этого делать нельзя. Все контракты прописаны так, что мы не имеем права использовать там ничего своего: ни сортов, ни удобрений, ни пестицидов.

– Теплица же не ядерный реактор. Можно, наверное, создавать свои?

– Можно, но то нет алюминиевых профилей, то удобрения дорогие… О чем говорить, если даже шмелей у нас «правильных» и тех нет!

– Шмелей?!

– Да, обычных шмелей для опыления культур внутри теплиц. Иностранцы всегда привозили своих. И по-своему они правы, защищают свои технологии.

– Что же делать?

– Преодолевать отставание, другого пути нет. Умную вещь на недавнем президиуме РАН сказали химики: каждому НИИ, как химическому, так и сельскохозяйственному – любому, – нужно возродить опытное производство, которое он мог бы довести до пакетного состояния, чтобы потом передавать бизнесу уже отработанные технологии.

– То есть главный вопрос – в создании таких производств, после чего всё пойдет как по маслу?

– Так-то оно так. Только неоткуда пока взять нашим институтам опытные хозяйства. Государство и бизнес-предприятия забрали почти все опытные поля сельскохозяйственных НИИ. В свое время их начали искусственно банкротить, потом – приватизировать. Сейчас, если поискать, мы по всей стране найдем единицы. А надо бы вернуть. Наши ученые всё могут, их надо только поддержать в создании «пакетных техноло

гий», но эта деятельность не финансируется государством.

– Итак, первым делом возвращаем опытные хозяйства…

– Да. Институты, которые относятся к Министерству науки и высшего образования имеют на сегодняшний день по всей стране только около 800 тысяч гектаров, а надо не менее 2–3 миллионов, которые у них были раньше. Они, увы, чисто физически не смогут отвоевывать их.

– Почему они должны воевать? Можно же сделать это актом политической воли! Другими словами, – указом.

– Мы периодически поднимаем этот вопрос. Но сталкиваемся с тем, что многие сельхозугодья институтов были в перестроечные годы распроданы. На некоторых из них до сих пор ничего не посажено, они заросли лесным подлеском, но изымать их нельзя.

Предположим, мы найдем способ и вернем институтам заросшие поля. Но что делать с капстроениями, которые появились на других угодьях? Где-то на них построили коттеджи, где-то, как в Одинцове, на опытном поле научного центра «Немчиновка», давно стоят 35-этажки. Там никогда не было брошенных полей, это опытные угодья, за которое селекционеры долго боролись, но так и не могли отстоять. И такое происходит по всей стране! Рядом с каким-то городом начинается стройка, и под нее забираются все земли.

Мы давно предлагаем ввести мораторий на изъятие у институтов опытных земель и вообще земель сельскохозяйственного назначения. Сейчас, когда все грозят нам продовольственными санкциями, необходимость такого моратория еще более очевидна.

– Во многих других отраслях наши чиновники, чтобы противостоять санкциям, собираются перенастроить логистические цепочки для доставки товаров и комплектующих из других стран. Если такой же метод применят и для сельского хозяйства, удастся ли отечественному производителю поставить на поток что—то свое?

– Безусловно, если мы сейчас перенастроим только логистические цепочки, шанс для наших производителей сельскохозяйственной продукции будет упущен! У нас уже сейчас звучат призывы: давайте возить птицу из Аргентины, а инкубационное яйцо вместо Европы «запустим» через Кипр.

– Как временную меру это можно допустить, пока свои куры не подросли?

– Конечно. Это неизбежность. Но параллельно надо возрождать свое. Если уж мы заговорили про кур, сегодня трудно представить, что еще в 2000–2011 годах был жив наш отечественный птицепром.

Сейчас все кроссы (яичные или мясные породы домашней птицы, полученные гибридным методом), которые используются в России, – это собственность американской и британской компаний. Каждый год из-за границы на наши агрофермы завозят либо цыплят бройлеров, либо инкубационные яйца. Несмотря на то, что птицефабрики российские, – своего отечественного материала до сих пор нет.

Но надежда, безусловно, есть. В 2017 году была запущена Федеральная научно-техническая программа (ФНТП) развития сельского хозяйства до 2025 года. В этом году ее продлили до 2030 года. Согласно ей, государство должно субсидировать развитие сразу нескольких подпрограмм по тем видам сельхозпродукции, где были недостаточно сильные позиции. Птицеводство стало одной из таких подпрограмм.

Пилотной отечественной гибридной породой должна была стать «Смена 9», выведенная специалистами Федерального научного центра «Всероссийский научно-исследовательский и технологический институт птицеводства» в Сергиевом Посаде. Однако именно в 17-м году почти все экспериментальное поголовье из более чем 400 тысяч кур пришлось ликвидировать, поскольку все заразились гриппом птиц. Осталось очень маленькое поголовье молодняка бройлеров, для тиражирования которых сейчас только начинается строительство новой птицефабрики.

***

Много еще вопросов надо решить российской сельхозотрасли. Импортозамещать приходится всё: семена, куриные яйца, говядину, свинину… Конечно, сельхозтехнику. По технике, кстати, готов подставить плечо Федеральный научный агроинженерный центр ВИМ. У них есть отличные наработки. Главное, чтобы был заказ от государства, с гарантированной господдержкой, чтобы закупка отечественной продукции была выгодна бизнес-предприятиям благодаря всевозможным преференциям. Всё, что страна может производить сама, она должна производить, несмотря на возможность появления новых логистических цепочек. Только при таком раскладе мы будем по-настоящему независимыми.

Наталья ВЕДЕНЕЕВА